Дорогие читатели, сегодня в рубрике мы предлагаем вам воспоминания Галины Борисовны Сюндюковой, отличника народного просвещения РСФСР, почётного гражданина РС(Я), заслуженного учителя РС(Я), ветерана ВОВ.
Галина Борисовна поделилась личным и трогательным рассказом о детстве и военном времени. Воспоминания передают атмосферу того периода — трудности, тревоги и вместе с тем надежды и радость Победы.
Начало войны омрачило жизнь не только всей нашей страны, но и каждой семьи. В то время мы жили в Киренске, а отец находился на реке Алдан, работал механиком на пароходе «Молотов», команда которого обеспечивала всем необходимым золотые прииски. Когда отец выслал сообщение о призыве его на фронт, помню, дома наступила неприятная тишина. Особенно переживала наша бабушка. Ей, вероятно, вспомнилось время, когда она, молодая, проводила на Первую мировую войну своего мужа, оставшись с двумя детьми и слепой свекровью. Ей одной пришлось заниматься хлебопашеством и вести домашнюю работу, ей было нелегко. Дедушка был в австрийском плену, подвергался пыткам, но всё же вернулся. И вот теперь ей предстояло провожать на войну сына. Мы, дети, притихли, скорбно глядели на взрослых, перестали играть и даже смеяться. Потом пришло новое известие, и мы узнали о слове «бронь». Когда отец прибыл на призывной пункт в Якутск, пришло указание не призывать на фронт механиков пароходов, а определять их на трудовой фронт. И отец стал участником трудового фронта. Работал день и ночь. После окончания войны в числе первых был награждён медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945гг.»
А я 1 сентября пошла в первый класс. Школа находилась на окраине города. Называлась - начальная двухкомплектная. Учились в две смены: с утра 1 -й и 3-й классы, с обеда - 2-й и 4-й классы. Было всего два учителя и уборщица тётя Аня. В школе была всего одна классная комната с партами в три ряда, коридор, учительская и печь - голландка. Учебники доставали сами как могли. Кто брал у знакомых, некоторым доставались от старших братьев и сестёр. Учебники все были чёрно-белые. Раскрасок тогда не было. Так хотелось картинки раскрасить, но нельзя. Ведь книги нужно было возвращать. Электричества не было. Утром, когда стояли сумерки, зажигали десятилинейную лампу и ставили на табурет на учительский стол. На последних партах вряд ли свет доставал, но уроки проводили. Тетрадей тоже не было. Просто выдавали разлинованные листы, из которых мы сами сшивали тетради. Чернила были только в школе, дома каждый сам обеспечивал себя. Некоторые разводили сажу, другие - синьку (порошок-краситель для подсинивания белого белья). Сажа и синька размазывались, особенно если руки были влажные. Некоторыми учениками по этому поводу немало было пролито слёз. С трудом. но учились все. Были и радости. Радовались, кода нам из шкафа выдавали на дом книги, с удовольствием на уроках пения разучивали военные песни, ходили на колхозные поля собирать урожай, помогать по хозяйству тем, у кого мужчины были на фронте. Книга Аркадия Гайдара «Тимур и его команда» была для нас настольной и заменяла воспитателей. Очень хотели участвовать в постановках на военную тему. Помню, как нам читали статью о комсомолке, повешенной немцами в Петрищево, и показали фотографию. Эту страницу из газеты помню до сих пор. Позже Зоя Космодемьянская стала моим идеалом.
После Сталинградской битвы стало легче жить и дышать. Чувствовался перелом в войне. Возвращались с фронтов раненые. Мы увидели живых героев войны и относились к ним с благоговением, понимали, как им пришлось тяжело.
Годы жизни стирают прошлые события, но военное детство с годами становится ярче и не забывается. До сих пор помню и ощущаю, как хотелось досыта поесть хлеба. Именно хлеба. Была картошка, молоко, суп и каша, но почему-то хотелось хлеба, именно хлеба. Когда отправляли в магазин за хлебом, мечтала о том, чтобы был привесок: ведь от него можно было немного откусить.
Часто вспоминаю рассказ бабушки о мальчике, провожавшем отца на войну. Когда пароход отошел от берега, ребенок со слезами зашел в воду и попытался грести за пароходом, плача и громко крича «Папа! Папа! Папа!». Что чувствовал этот мальчик? Или прочувствовал? Как сложилась позже судьба отца и сына? Подобных вопросов, связанных с прошедшей войной, до сих пор не мало, и об этой войне нужно помнить и понимать, какая тяжесть легла на детские души.
День 9 мая 1945 года для меня начался обычно. Утром пошла в школу – она оказалась закрытой, занятия отменили. Вернувшись домой, узнав, что уроков нет, мама отправила меня за хлебом. Утро было серое и прохладное. Я надела пальто и отправилась в киоск, где обычно отоваривали нам хлебные карточки. Киоск оказался тоже закрытым. На улицах чувствовалось оживление, и постепенно я очутилась в людском потоке, который привел меня на городскую площадь, единственную в нашем городе. Вокруг – радостные лица. Некоторые взрослые плачут и смеются одновременно. Играет музыка, выглянуло солнце и залило светом всех людей, трибуны и все вокруг. Оживление усилилось, и вдруг все затихло: с трибуны объявили об окончании войны. Прогремело «Ура!», началось движение, послышались со всех сторон громкие возгласы, и вдруг я оказалась выше всех находящихся людей вокруг, девушки, стоящие рядом со мной, в порыве необыкновенной радости подхватили меня своими нагруженными руками, подняли маленькую четвероклассницу и начали качать, беспрерывно повторяя: «Победа! Победа!». С трибуны выступали руководители города, фронтовики и женщина-мать, проводившая четверых сыновей на войну. Её выступление прерывалось слезами, слышались всхлипывание других женщин, но больше было радостных восклицаний. Казалось, что радости не будет конца. В тот день для нас, жителей города, бесплатно организовали прогулку на пароходе. Домой я вернулась уже поздно, голодная, но счастливая.
А потом начались будни, учеба, помощь по дому, экзамены. В моей жизни выдавались и другие счастливые дни, но 9 мая 1945 года - это особенно счастливый день, день всенародного ликования. И мне довелось его испытать.
